3 марта 1999 года определением Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации отменен приговор Савеловского межмуниципального (районного) суда г. Москвы от 18 декабря 1997 года и дело по обвинению меня по части 4 статьи 228 УК Российской Федерации направлено на новое рассмотрение в тот же суд в ином составе судей.

В этом определении мера пресечения в отношении меня не определена.

В нарушение статей 2, 17, 22 ч.2 Конституции Российской Федерации я после отмены приговора, несмотря на мои неоднократные жалобы и обращения в суд и прокуратуру, продолжал незаконно содерж аться в УК 272\3 города Иркутска без судебного решения относительно меры пресечения.

Я и мои защитники обращались в Савеловский межмуниципальный суд г. Москвы с ходатайствами в стадии назначения дела к слушанию об определении мне меры пресечения в виде подписки о невыезде.

В нарушение статьи 223 УПК РСФСР ничего из вышеперечисленного во внимание не принималось. Выводы о моей неблагонадежности и социальной опасности были сделаны судьей, основываясь лишь на тя жести инкриминируемого мне преступления. Вышеперечисленное свидетельствует о предвзятом, пренебрежительном отношении судьи Шереметьева к моим правам на защиту и моим гражданским правам и свободам, предусмотренным статьями 2, 17, 18, 46 и частью 3 ст.55 Конституции Российской Федерации.

Постановляя 6 мая 1999 года заведомо неправосудное решение о назначении слушания дела на 19 мая 1999 года, судья знал, что в назначенный им срок меня не смогут доставить в Москву, и поэтом у он даже не приглашает на 19 мая в суд свидетелей, прокурора. В этот день ( 19.05.1999 г.) без учета поступивших в суд ходатайств защиты, Шереметьев назначает слушание дела на 28 июня 1999 г ода, то есть, откладывает суд более чем на месяц, хотя я уже в пути и прибыл в Москву 24 мая 1999 года. Об избранной мне мере пресечения я узнал лишь от моих защитников. Письменно, как этого требует закон, меня никто не уведомил до сих пор.

Статья 328 УПК РСФСР предусматривает порядок обжалования в кассационном порядке определения судьи о мере пресечения, однако я лишен такой возможности реализовать свои права на защиту по пр ямой вине федерального судьи Шереметьева, который очень небрежно работает с моим делом и слишком вольно трактует уголовно-процессуальный закон. Личная заинтересованность судьи Шереметьева в исходе моего дела видна из его последующих действий.

Я дважды обращался с жалобами в Московский городской суд ( 13.051999 и 15. 06.1999),в которых требовал кассационной проверки законности и обоснованности решений об избрании в отношении мен я меры пресечения в виде содержания под стражей судьей Шереметьевым, однако заведующая канцелярией второй инстанции Мосгорсуда, не имея процессуальных полномочий, отправляла мои жалобы без рассмотрения в Савеловский суд, а Шереметьев, на чьи действия я жаловался, приобщал их к материалам дела, не направляя в Мосгорсуд, в нарушение статей 331 УПК РСФСР и ч. 2 ст. 79 Федерального закона о Конституционном суде РФ и постановления Конституционного суда № 20-п от 02 июня 1999 г., статьи 125 п.6 Конституции Российской Федерации.

28 июня 1999 года, в очередной раз нарушив требования статьи 277 УПК РСФСР, не выслушав мнение защиты, судья Шереметьев, по сути, единолично, перенес слушание дела на 27 июля 1999 года, не рассмотрев ходатайства защиты о допросе явившихся свидетелей, мотивировав перенос отсутствием одного из свидетелей обвинения -сотрудника милиции Клещева, а 27 июля 1999 года, грубо нарушая процессуальные нормы, не приняв никаких мер по обеспечению явки Клещева, перенес слушание дела на 15 октября 1999 года из-за его отсутствия, опять не выслушав мнения защиты, не выслушав ходатайств , вновь не допросив явившихся свидетелей защиты.

При этом в протоколах судебных заседаний возражения на действия председательствующего не отражены, замечания на протоколы судебных заседаний в материалах дела отсутствуют. О правовом беспределе с протоколами судебных заседаний я делал отдельное заявление, которое также не приобщено к материалам дела.

На запрос Мосгорсуда о направлении в адрес Мосгорсуда моего дела для рассмотрения моих жалоб по существу судья Шереметьев отписался сославшись на то, что мое дело находить в его производстве и им назначено к слушанию, поэтому предоставить дело не может, чем в очередной раз не только игнорировал мнение вышестоящего суда, но и грубо нарушил мои права на защиту, о чем в частности отмечалось в определении Верховного Суда от 03.03.1999 года.

Практика полного игнорирования требований УПК РСФСР судьей Шереметьевым продолжилась и в назначенный им же для рассмотрений дела день-15 октября 1999 года, когда слушание дела вновь было о тложено из-за болезни одного из заседателей. В этот день ни прокурора, ни другого заседателя в суде также не было, свидетели на этот день, вообще, не вызывались.

Фактической причиной отложения дела было то, что судье Шереметьеву было известно о подготовленных для заявления в судебном заседании возражениях на его действия при ведении процесса и ходатайствах (в том числе и о возбуждении уголовного дела в отношении работников правоохранительных органов, фальсифицировавших против меня доказательства уголовного дела, основанием для которого являются, в частности, их показания в судебном заседании). Слушание дела вновь перенесено по единоличному решению судьи на 30 ноября 1999 года.

Я вновь был лишен права заявить ходатайство об изменении мне меры пресечения, а ведь с момента принятия дела судьей Шереметьевым к своему производству, в деле не добавилось ни одного доказательства моей вины в совершении преступления предусмотренного ч.4 ст.228 УК Российской Федерации. Уверовавший в свою безнаказанность свидетель Шувалов-работник милиции, заявил в судебном заседании, что он видел, " как мне клеили ласты". То есть громогласно заявил, что смывы с моих рук были сфабрикованы, но судья Шереметьев делает вид, что таких показаний он не заметил. Кроме того, понятая Губарева подтвердила в судебном заседании, что когда я при задержании требовал адвоката и пытался заставить руоповцев снять с не принадлежащего мне дипломата отпечатки пальцев меня избивали. Но несмотря на все обстоятельства дела, которые свидетельствуют о моей невиновности и которые должны учитываться при избрании мне меры пресечения, судья Шереметьев при избрании мне меры пресечения в виде содержания под стражей как на основную причину принятия такого решения ссылается на то обстоятельство, что при отмене приговора Верховный Суд оставил мне меру пресечения в виде содержания под стражей, хотя я и мой адвокат просили меру пресечения изменить. Здесь необходимо отметить, во-первых, что такого основания для содержания обвиняемого под стражей УПК не предусмотрено, а во-вторых, в наших жалобах в Верховный Суд ставился вопрос об отмене приговора и прекращении дела и об освобождении меня из-под стражи в связи в прекращением уголовного дела. Вопрос об избрании в отношении меня меры пресечения нами не ставился, Верховным Судом не обсуждался.

Я продолжаю безосновательно, незаконно содержаться под стражей.

Конституционный суд Российской Федерации в своем Постановлении № 20-п от 02.07.1999 года, указал, что по аналогии с приговором, для лица содержащегося под стражей, исчисление семидневного срока начинается с момента получения им такого определения, поэтому действия судьи Шереметьева лишают меня доступа к правосудию, нарушаю мои права на защиту, что при наличии огромного числа обращений и отсутствии реакции на них может свидетельствовать лишь о личной заинтересованности федерального судьи Шереметьева в исходе моего дела.

Согласно Постановлению Конституционного Суда Российской Федерации № 20-п от 2 июля 1998 года и в соответствии с п. 12 ч.1 ст.75 и ч.4 ст.79 Федерального закона " О Конституционном Суде Рос сийской Федерации" до внесения изменений в УПК РСФСР судам предписано, обеспечивая, в том числе и мое право на судебное обжалование определений (постановлений)суда первой инстанции, на основании непосредственного применения Конституции Российской Федерации исходить из соответствующих предписаний раздела 1V УПК РСФСР, а также из возможности использования на основе процессуальной аналогии правил, предусмотренных для судебной проверки законности и обоснованности применения меры пресечения в виде заключения под стражу в качестве меры пресечения.

Поэтому, учитывая позицию Конституционного Суда Российской Федерации, изложенную в Постановлении № 20-п от 2 июля 1998 года, и то обстоятельство, что я не отказывался от своих жалоб, я надеялся на их рассмотрение в кассационном порядке.

Действуя как должностное лицо органа государственной власти, будучи полномочным осуществлять правосудие, и призванным при этом строго соблюдать мои конституционные права, судья Шереметьев нарушил требования статей 2, 17, 18, 46, 55 и ст. 120 (часть 1) Конституции Российской Федерации, постановляя неправосудные судебные решения, необоснованно заключив меня под стражу, а затем не направил жалобы с делом в Мосгорсуд, лишив меня тем самым доступа к правосудию.

На основании изложенного,

прошу:

Обязать федерального судью И.И. Шереметьева направить мои частные жалобы и уголовное дело в Судебную коллегию по уголовным делам Мосгорсуда для рассмотрения их в кассационном порядке.

Обратить внимание федерального судьи Шереметьева И.И. на недопустимость невнимательного и небрежного изучения материалов уголовного дела, так как неубедительные и немотивированные определения судей подрывают авторитет судебной власти.

Бровченко С.В.